Читать книгу "Пять невест ректора  - Александра Черчень"

Я с испугом косилась на пляшущие по стенам тени, превращающие ректора и его спутницу в поистине кошмарных тварей.

Замуж отчаянно не хотелось.

Ну правда, зачем мне этот артефакт, эти почести? Пусть упыря разводит на брак какая-нибудь другая дева! Вот их тут аж четыре еще есть!

А мне уже совершенно не хочется этих сомнительных подвигов!

Тем временем величественный ректор, от которого шарахались абсолютно все встреченные нами существа, спустился по лестнице и свернул в один из боковых коридоров.

Тут было темно.

Красные глаза нежити вспыхнули с удвоенной силой, а я всерьез начинала подумывать о том, чтобы начать молиться.

Тем временем в воздухе появились какие-то совершенно новые, непередаваемо прекрасные запахи… еды!

О святые деревья! Неужели это прекрасное умертвие все же несет меня на кухню?

Я покосилась в сторону красных глаз с некоторой любовью и благодарностью.

Через несколько минут мы вышли в освещенный коридор, а после попали в просторную кухню, где суетились домовые.

В центре стояла крепенькая, весьма молодая темноволосая домовая и дирижировала поварешкой.

– Оп! – взмах кухонной утварью, и нож сам кромсает морковку, разделочная доска взлетает и опрокидывается над сковородой, в которой уже шкварчало масло. – Ап!

Я зачарованно водила носиком, глядя как мгновенно подрумяниваются овощи и к ним несутся кусочки мяса. Кто сказал, что эльфы травоядные? Эльфы просто за правильное питание! И среди нас очень много вегетарианцев и сыроедов. Но не все, не все…

В общем, то ли сработала память разума, то ли мышка тоже не орехами едиными была сыта, но рот наполнился слюной.

– Доброй ночи, – хищно улыбнулся упырь.

На какой-то момент все замерло. Поварешка на взлете над темной головой домовой, поварята где-то в углах перестали замешивать тесто, и даже будущий гуляш начал шкворчать тише.

А после главная повариха развернулась к нам, окинула ректора ни капли не испуганным взглядом и рявкнула:

– Сырое мясо кончилось! Ничего не знаю, ничего не дам!

Король Нежити ни капли не смутился от такого приветствия.

– Я не себе.

– И собаке твоей тоже не дам!

Вперёд вышла навь и, взмахнув хвостом, сказала:

– Это конечно обидно, но это не для меня.

Древнее умертвие невозмутимо освободило себе место на лавочке возле обеденного стола прислуги. Поварята бросились в разные стороны, кажется, не разделяя отваги своей предводительницы.

– Булочка, нам действительно нужна еда. Вот для нее.

На меня указали. Домовиха всплеснула руками и заявила:

– Во-первых, давайте-ка без фамильярностей! Я для вас Булка Никоноровна.

Мда, все же по каким принципам домовым-девочкам дают имена – загадка великая.

– А во-вторых… – ясный взгляд поварихи вдруг немного смягчился. – Мышку накормим, да и для вас, признаться, у меня есть сюрприз. Потому освободите стол и садитесь!

Я вжала голову в плечи, опасаясь, что на отважную домовую как минимум от души рявкнут, а как максимум… как говорится, пойдут клочки по закоулочкам!

Но нет!

Я с отвисшей челюстью наблюдала за невероятным. За тем, как Король Нежити переставляет кастрюльки с одного стола на другой.

Сибэль и кастрюли это… это как… как… даже сравнить не с чем!

В общем дальнейшие полчаса для меня слились в одно большое – ВПЕЧАТЛЕНИЕ.

Домовая сбегала к холодильному шкафу и принесла оттуда тарелочку с россыпью разнообразных сыров, а также положила на край несколько видов орехов. И у меня начался праздник живота!

Спустя минут десять бесконечно голодная я в буквальном смысле слова отвалилась от блюда и наконец-то обратила внимание на окружающий мир.

В миру тем временем произошли небольшие изменения. Булочка как раз ставила перед ректором тарелку и ворковала:

– Вот, новый рецепт. Тебе должно понравится.

Это фамильярное «ты» вновь буквально резануло по нервам. В моем понимании совершенно все, кроме нави, должны были трепетать перед этим умертвием.

Впервые закрались подозрения о том, что скорее всего эти двое – очень-очень давние знакомые. Потому как вряд ли обычная домовая стала бы так себя вести.

– Неужели перестала обижаться? – выгнул серебристую бровь некро-эльф, с теплом глядя на мелкую служанку.

Мне внезапно стало завидно. На меня он в любых ипостасях смотрит так, что хочется помереть самостоятельно, чтобы не утруждать сиятельного лорда своим убийством.

– Нет, не перестала, но накормить это святое, – вздернула курносый нос домовая.

– Ты меня балуешь, – обаятельно улыбнулся упырь в ответ и, подхватив вилку, аккуратно подцепил кусочек… сырого мяса.

У меня отвисла челюсть.

Мясо было нарезано настолько тонко, что были видны все его прожилки. Заглянув в тарелку, я увидела россыпь таких же пластиночек, политых соусом и посыпанных мелкой ореховой крошкой, а также украшенных зеленью.

– Ну как? – затаив дыхание, спросила домовая.

– Булочка, ты бесподобна, – с благодарностью посмотрел на нее упырь и отправил в рот второй кусок.

Видимо выражение моей морды было очень говорящим, так как ректор покосился на меня и спокойно пояснил:

– Я по-прежнему люблю вкусную еду. Другое дело, что из-за особенностей не-жизни, я могу питаться в основном сырым мясом.

– Но орехи… соусы, – я развела лапками и махнула хвостом в сторону укропа. – Зелень!

– В таких мельчайших дозах вполне расщепляется на чистую энергию. Я же как-никак реликтовый и уникальный. Должны же быть дополнительные бонусы перед остальными представителями нежити.

– Ага…

Я пристально смотрела на мужчину.

Сейчас, в ярком свете, сидящий на простой лавке на самой обыкновенной же кухне, он казался… словно вырванным из сказки персонажем.

Воин. Красивый, остроухий, серокожий, красноглазый…

И кухня!

– Поела? – он внезапно повернулся ко мне, отвлекаясь от диалога с домовой.

– Да.

Я по-прежнему была не в силах сформулировать более распространенные предложения.

– Ну и отлично, – упырь встал и положил ладонь рядом со мной, предлагая забраться самостоятельно. Я осторожно поставила лапку на прохладную кожу и со вздохом перебралась вся.

Сибэль и Таль попрощались с Булкой Никаноровной и вышли из кухни.

Некоторое время мы в тишине шли по коридорам Академии. Достигли главного зала. Огромные двустворчатые двери судорожно распахнулись перед нами сами-собой.